Папа раздражается по любому поводу. Понятно, годы дают о себе знать, болячки всякие вылезают. Вот у меня тоже иногда заболит что-нибудь, так в такие моменты весь мир не в радость. Я учитываю папин возраст. И я уважаю отца. Стараюсь беречь его вместе с его нервами. Но, блин, иногда он реально достает. Оставит очки на кухне, а потом орет из комнаты, какой дебил их взял и не положил на место. Дебил — это я, потому что у мамы свои очки. А у меня их вообще нет, я и без них неплохо вижу. Но папе это неважно...

— Опять этот проклятый пульт! — голос Дмитрия Сергеевича прорезал утреннюю тишину, как нож. — Артем! Иди сюда немедленно! Елена Михайловна замерла у плиты, инстинктивно сжав половник. В животе все сжалось от знакомого страха. Началось. Шестилетний Артем появился в дверях кухни, прижимая к груди плюшевого зайца. Губы дрожали. — Я... я не н-нарочно, п-папа... — Что "не нарочно"? У тебя руки для красоты, что ли? Третий пульт за полгода! Дмитрий подошел вплотную к сыну. Два метра роста, широкие плечи — рядом с ребенком он казался великаном...