ДУБИНУШКА (Канун Дэйл) (продолжение) Очень похоже, что вид у меня был совершенно дурацкий и дикий. Потому что Холст произнёс: - Друг мой, у вас совершенно дурацкий и дикий вид. Я, не в силах вынести ступор, не поднимаясь с земли, молча смотрел на Холста; смотрел до тех пор, пока тот не начал поглядывать на часы. - Ну здравствуйте, друг мой, - наконец, подбодрил меня он, - неужели же вы не рады? - Рад, рад, - бессознательно пробормотал я, не шевелясь, - вы снитесь или я ещё мёртвый? Но я всё видел: и примогильную всклокоченную земляную кучу, и никак не гармонирующий с ним контур самогО Чеснока Холста...

— Марина, ты опять оставила за собой грязную посуду! — звонкий, но холодный голос Натальи Павловны разлетелся эхом по всему дому, пробирая до костей. Марина, сидевшая за столом в своей комнате и вчитывающаяся в учебник по литературе, поморщилась так, словно услышала скрежет металла по стеклу. Она медленно захлопнула книгу, вздохнула и, отодвинув стул с таким скрипом, что он, казалось, пронзил тишину дома, поднялась. Уже спускаясь по лестнице, девушка понимала — оправдания здесь бесполезны. Наталья Павловна стояла на кухне, как неподвижная статуя, с руками, скрещёнными на груди...