Он грубо бросил мокрую, уставшую, поверженную Альку на кровать. Бросил так, будто Алька не живое существо, а мешок с картошкой. А потом отвернулся, вытер руки о штаны, выругался и ушёл, хлопнув дверью. Але уже не было страшно от его низкого, хриплого голоса, она не чувствовала холода от того, что колючий ноябрьский дождь, острый, наполненный льдинками и больно бьющий по носу, заполз под её шубку и, кажется, пронес стужу к самому сердцу. На Альку навалилась какая–то слабость, равнодушие, она будто окаменела...

Дебби осушила бокал с вином и посмотрела на часы. Было одиннадцать. Алкоголь давал о себе знать, но она упрямо боролась со сном, зная, что отоспится в ближайшие дни. Джим вещал Мегги о том, как важно иметь социальные сети, и что… — …общение, оно перешло на новый уровень, — он икнул. Щёки его раскраснелись ещё больше, а в руках был уже третий стакан. — То, что ты пользуешься только одной, это ошибка. — А на кой мне другие? Выкладывать фотки еды или залипать на тридцатисекундные видосы и тупеть? — не унималась женщина, сама пунцовая после глинтвейна и небольшой стопки коньяка...