Утро начиналось как обычно. Словно кто-то заново прокручивал одну и ту же пленку с едва заметной царапиной. От этой царапины картинка чуть подрагивала, но в целом все было знакомо и почти привычно. Я стояла у плиты и переворачивала сырники. Румяные, с хрустящей корочкой, пахнущие ванилью. Максим всегда любил, когда я их готовлю. Раньше он подходил сзади, обнимал за талию и целовал в шею, выпрашивая самый первый, еще горячий. А я делала вид, что отталкиваю его, мол, мешаешь. Сейчас он сидел за кухонным столом, уткнувшись в экран телефона...

– Ты серьёзно? – Дима замер в дверном проёме, его пальцы всё ещё сжимали ключи от машины. Лицо побледнело, но в глазах мелькнула привычная искра раздражения. – Это что, теперь из-за твоих фантазий я должен на улицу идти? Катя выпрямилась, чувствуя, как внутри всё кипит. Она стояла в их маленькой прихожей, где ещё вчера висели их общие фотографии – улыбающиеся, счастливые, с бокалами шампанского на свадьбе. Теперь рамки были пустыми, а стекло одной из них треснуло, как будто само время решило поставить точку...