Утро 4 декабря выдалось для Даниила Денисовича Соловьева не просто хмурым, а каким-то липким, вязким, словно он вляпался в какую-то субстанцию, не позволяющую двигаться быстрее и четче. Голова у Соловьева гудела, что и не удивительно, после вчерашнего, во рту – засуха, а воспоминания о прошедшем вечере настолько обрывочные и неуловимые, что самому стыдно. Бар, Андрей, смех, звон бокалов, приглушенный свет, женские силуэты… Даниил помнил, что перебрал. Сильно. Как добрался домой – загадка. Ночью спал...

Иллюстрация автора - Оля, почему ты ребенка до сих пор врачу не показала? Что ты за мать?! У Саши насморк! Ольга тихонько чертыхнулась, коря себя за то, что вчера, заработавшись, вместо телефонного звонка ответила на вызов мамы по видеосвязи. Теперь Вера Сергеевна знала, что внук простужен и готова была уже мчаться на другой конец города, чтобы призвать нерадивую дочь к ответственности. Вера Сергеевна была зла. И ее дочь это прекрасно понимала. Ольга вообще не помнила маму другой. Почти не помнила...