Об Ирине Печерниковой часто пишут как об актрисе трагической судьбы. Эпиграфом тут первая реплика ее героини, молодой учительницы из фильма «Доживем до понедельника»: «Довольно! Она живая! Ну нельзя же так!» Советская Одри Хепберн, трогательная и беззащитная, очень женственная, «чистейшей прелести чистейший образец». Собирала дельфинчиков. Но стала жертвой людской молвы и жесткосердного времени. Этот очень цельный образ сложился давно. Но есть и другая Печерникова. Свободолюбивая и азартная хулиганка, независимая и строптивая...

Воскресный ужин у свекрови обещал быть таким же, как и всегда: сытный борщ, неизменные расспросы о работе и дежурные упреки, что мы редко навещаем. Я натянула нейтральную улыбку, готовясь к привычному марафону. Максим, мой муж, уже с порога как-то сник, превратившись из взрослого мужчины в послушного сыночка. — Заходите, проходите, не стесняйтесь! — Галина Ивановна, моя свекровь, широко распахнула дверь, окинув нас оценивающим взглядом. — Леночка, а ты что это такая бледная? Не худей, это сейчас не в моде...