Первые лучи утра только начинали красться в щели между шторами, окрашивая комнату в призрачные серо-синие тона, когда сознание Анны медленно возвращалось из царства снов. Ещё один миг, и она погрузилась бы в сладкую дрему, но внезапно, резко и безжалостно, её тело пронзил ледяной шок. Это не было похоже на пробуждение. Это было падение в ледяную пропасть. Холодная вода, будто тысяча крошечных игл, обожгла кожу, хлынула на лицо, заструилась по шее, залила волосы и простыню, превратив уютное ложе в промозглое болото...

Я стояла на пороге дома, который сама купила, с двумя пакетами в руках — вот и всё моё имущество после шестидесяти трёх лет жизни. Марина, моя невестка, захлопнула дверь так, что стекло в раме звякнуло. Сорок дней назад мы хоронили Витю, моего единственного сына. Сорок дней я плакала, готовила поминальные обеды, обнимала внуков, а Марина молчала и смотрела на меня так, будто я чужая. А сегодня утром она сказала: «Галина Петровна, собирайтесь. Я продаю дом, нам с детьми нужна квартира поменьше, а вам — пора жить отдельно»...