Красная лампочка погасла. Прямой эфир закончился. Ульяна сняла наушники и откинулась в кресле, чувствуя привычную опустошённость после двухчасовой программы. В студии было жарко от софитов, макияж тёк, но она улыбалась. Шесть месяцев на телевидении, и она всё ещё не могла поверить, что это происходит на самом деле. — Отлично отработала, — похвалил оператор Женя, сматывая кабели. — Как ты так спокойно реагируешь на звонки зрителей? Вчера одна тётка такую чушь несла про рептилоидов! — Привычка, — улыбнулась Ульяна, вытирая лицо влажной салфеткой...

Аглая стояла посреди прихожей, закрывая собой проход в квартиру. Её глаза были холодными, как январский лёд на Неве. Рядом с дверью громоздились два чемодана и спортивная сумка — всё, что Пётр называл своим за четыре года совместной жизни. — Твои я собрала, стоят у двери. УХОДИ! — её голос резал воздух. Пётр замер на пороге, держа за руку девочку лет двенадцати. Дочь смотрела на происходящее испуганными глазами цвета молочного шоколада — точь-в-точь как у отца. — Аглая, давай поговорим спокойно. Это Милана, моя дочь...