— Ну ты же понимаешь — у нас трое детей. Дача нам нужнее. Марина замерла с бокалом в руке. Сергей произнес эту фразу так буднично, словно сообщал прогноз погоды. Он даже не перестал жевать, отправляя в рот очередной кусок запечённой курицы. — Что? — она не была уверена, что правильно расслышала. Ольга, жена брата, положила руку на плечо Марины и слегка сжала его пальцами. Улыбка на её лице была безупречной, как на фотографиях в глянцевых журналах. — У тебя всё стабильно. Поддержи нас, — произнесла она тоном, которым уговаривают ребенка съесть невкусное, но полезное лекарство...

Марина сидела на краю кровати в маленькой однокомнатной квартире, где все словно застыло в нерешительности: старый торшер не включался с первого раза, чайник перегревался, обои местами отклеились от стены. Комната, в которой она жила последние двадцать лет с мужем и дочерью, теперь казалась чужой. Безжизненной. Как будто вместе с разводом из нее ушел последний теплый свет. Муж ушел полгода назад. Молчаливый, сжатый, будто заранее чувствовал вину. Сказал: «Я полюбил другую. Прости». Потом уехал к женщине на десять лет моложе, с машиной, загаром, глянцевой улыбкой и желанием «начать все заново»...