— Почему в нашей спальне спит твоя мама? Голос Марины, низкий и спокойный, прорезал тишину прихожей. Колесики ее чемодана замерли на ламинате. Олег, выскочивший на звук открывающейся двери, застыл с глупой, растерянной улыбкой на лице. Он был в домашних трениках и футболке с растянутым воротом. Выглядел так, словно его только что разбудили, хотя на часах было почти девять вечера. — Мариша? А ты… ты же завтра должна была? — он сделал шаг к ней, протягивая руки для объятий, но наткнулся на ледяной взгляд...

— Почему в нашей спальне спит твоя мама? Голос Марины был на удивление спокоен, почти безжизнен. Она стояла в дверях гостиной, силуэт, вырезанный из темноты коридора. Уличный фонарь пробивался сквозь неплотно задернутые шторы, бросая тусклый желтый свет на диван, где свернулся калачиком Игорь. Он моргнул, пытаясь отогнать остатки сна, и сел, потирая лицо. — Мариш? Ты… ты же только в пятницу должна была? Она не сдвинулась с места. Ее чемодан одиноко стоял у порога, немой укор этому дому, который перестал быть ее крепостью...