Есть в российском менталитете особая порода собак. Не по экстерьеру, не по родословной, а по предназначению. Эта собака не участвует в выставках, не гуляет в парке, не спит на диване и не знает слова «ветеринар». Зато она знает, что такое будка, миска с похлёбкой и цепь, которой хватает только до края тени от сарая. И заводят её не ради любви, не ради дружбы, не ради ласки. Её заводят... для души. Нет, правда. Диалог где-нибудь в райцентре: — Ты собаку зачем завёл? — Да для души, чё… чтоб во дворе бегала, охраняла...

— Валентина Михайловна, по квартире на Невском арендатор просит заменить батареи, санкционируете ремонт? Телефон выскользнул из моих рук. Я успела схватить его на лету, но слишком поздно. Зинаида Фёдоровна замерла у плиты с половником в руке. Её глаза сузились. — Какая такая квартира на Невском? Сердце екнуло. Двенадцать лет я ждала этого момента и одновременно боялась его. — Алло, — промямлила я в трубку, — да, санкционирую. — А ещё по двушке на Рубинштейна жалоба на текущую трубу. Как быть будем? Я видела, как лицо свекрови меняется...