8:30 - Комната наполнена прохладным воздухом. Он всю ночь тоненькой струйкой проникал сквозь приоткрытое окно. Я ёжусь и сильнее натягиваю одеяло.  Ну, здравствуй, осень!  Вот, мы и встретились с тобой в 39-ый раз. Люблю, когда воздух свеж. Но при условии, что тело в тепле и только нос один наружу. Что-то Михална задерживается... Ах, да!  Сегодня же 1 сентября. Наверное, собирает внучку в школу.  Настя её уже совсем большая. Идёт в пятый класс.  А когда мы с Миланой познакомились, кстати, тоже в сентябре, она провожала внучку в первый класс...

— Я больше не буду… — сказал он, придерживая стену, — ну ты же знаешь, Оль… Она знала. Этот тост звучал у них чаще, чем будильник. На кухне пахло подгоревшим чаем и чужими обещаниями. Оля застёгивала молнию на чемодане так, будто закрывала сезон — без права на продолжение. — Спи, — сказала она спокойно, — у тебя завтра важный день. — Какой? — Тот, в который меня тут не будет. Он пытался улыбнуться, но у улыбки запутались ноги. Стул скрипнул, настенные часы закашлялись в тишине, и Оля вдруг поняла: если не уйдёт сейчас, опять останется до выходных, до зарплаты, до «последнего раза»...