Ира стояла у плиты и мешала борщ. Саша ходил по кухне взад-вперед. — Опять пересолила! — Он попробовал и поморщился. — Сколько раз говорить? — Не пересолила я ничего. — А это что? — Саша показал ложкой в кастрюлю. — Море Мертвое? Ира сжала зубы. Тридцать лет одно и то же. Вечно ей что-то не так. — Добавь воды, если соленый. — Воды добавь! — Саша хлопнул ладонью по столу. — А может, готовить научишься наконец? — А может, сам готовь? — Слова вырвались сами собой. Саша застыл. Так она никогда не отвечала...

Слово «враг» нарисовали углем на ее окне. Грубо, криво, с ненавистью. Анастасия стояла и смотрела на него, сжимая в белом кулаке краюху хлеба, которую из жалости подкинула соседка. Жена врага народа. Это клеймо теперь было выжжено на ней и на ее сыне. За спиной рыдала свекровь, проклиная ее на чем свет стоит. Но Настя уже не слышала. Где-то там, на фронте, гибли ее братья. А здесь, в Сибири, шла своя, тихая война. Война за выживание. И она поняла: чтобы спасти сына, пора самой стать врагом — для всех, кто встанет на ее пути...