— Так вот почему ты постоянно спрашивала про документы на квартиру! — голос Марины дрожал от ярости, когда она размахивала найденными бумагами перед лицом свекрови. Антонина Павловна сидела за кухонным столом, невозмутимо помешивая чай в фарфоровой чашке с золотой каёмочкой. Её губы растянулись в той самой улыбке, которую Марина научилась ненавидеть за три года совместной жизни под одной крышей — улыбке победительницы, знающей, что все козыри у неё в руках. Марина тряслась от гнева, сжимая в руках...

Маша задержалась на работе, и теперь спешила к свекрови – та накануне слезно просила помочь с ремонтом. В автобусе она перебирала в голове список дел: поклеить обои, перебрать старый шкаф, может, даже помыть окна.   — Хоть бы чаем напоила, – вздохнула она, глядя в потрескавшееся зеркало в телефоне.   Дверь открыла свекровь, Людмила Степановна. Ни улыбки, ни приветствия – только холодный взгляд.   — Заходи, раз приехала, – буркнула она, отступая в коридор.   Квартира пахло затхлостью и лекарствами...