«Москва слезам не верит» - для большинства из нас эта фраза звучит про героинь советского фильма, квартирный вопрос и суровую столичную реальность. Мол, какие такие слезы - в метро больным места не уступят, а квартиру без связей не получишь. Жизненная фраза, ставшая мемом. Однако эта фраза родилась не в эпоху «Мосфильма», а у стен Кремля, когда рядом стояли виселицы, а слёзы могли стоить...головы. Тогда, в XVI веке, «Москва слезам не верит» звучала как приговор. Буквально. Никаких метафор. Приехал просить милости - получи кнут...

Есть в культовом фильме Владимира Меньшова "Москва слезам не верит" одна почти невидимая, но очень цепкая деталь. Как мы все помним, изначально обаятельный телеоператор сначала представляется Екатерине Рудольфом, а потом вдруг становится простым Родионом. Кажется, мелочь, но нет. В эту смену имени был вложен особый скрытый смысл. И сегодня хотел бы рассказать о том, почему во второй части фильма Рудольф вдруг становится Родионом. В 50-е Советский Союз наполовину скован, а наполовину уже тянулся к чему-то новому и современному...