…В финале трагикомедии «Афоня» (1975) мы видим, как медсестричка Снегирёва появляется буквально из ниоткуда со своим оптимистичным рефреном: «Мне кто-то позвонил. Я подумала, что это вы!» И – чемоданчик с собой. Не поехала в Африку, что по тем временам было вообще нонсенс. Отказаться от загранкомандировки? Вот уж действительно любовь-морковь. Да, возникает вопрос: будет ли Борщов и дальше бегать от своего, так сказать, счастья или же создаст наконец-то крепкую советскую семью? Что характерно, 1) да, создаст и 2) да, будет бегать...

Разумеется, он её недостоин – Афоня заблудший маргинал без видов на будущее, а вот Катя – отличная хозяйка и великолепный специалист (в те годы абы кого за границу не рекомендовали, тем более из провинции). Мы сейчас не о том, что Катя Снегирёва + Афанасий Борщёв = мезальянс. Это и без того ясно. Однако же именно он её отвергает раз за разом, вспоминая о «кареглазой» лишь в те моменты, когда ему дико плохо. Она – последняя соломинка, за которую цепляется главгерой. Итак, почему же он от неё шарахается? Только ли потому, что ему нравятся яркие или «статусные» женщины? Не поэтому...

Что-то мне это напоминает А я знаю, что! Существует много фантастических сюжетов фильмов и книг, в которых сценарист или писатель начинает взаимодействовать с созданными им героями, а зритель или читатель видит два мира: в одном — творец за пишущей машинкой или компьютером, в другом — ожившие персонажи, плоды его воображения, иногда изумляющиеся сами тем или иным своим поступкам. Не ведают они, что несуразные решения заставляет их принимать невидимая рука создателя. Так и с фильмом Георгия Данелии...