Я до сих пор помню тот вечер, когда впервые услышал «Белые розы». Казалось, что вся страна замерла под этот голос — высокий, светлый, почти подростковый, но при этом какой-то пронзительный, будто он поёт не просто о цветах, а о чужой, хрупкой жизни. Мне было лет десять, я стоял на школьной дискотеке, и вокруг все повторяли строчки, даже те, кто слова толком не знал. Это было больше, чем песня. Это был ритуал. Тогда я и представить не мог, что за этим голосом стоит мальчишка, у которого не было ни семьи, ни опоры, ни защиты...

Некоторые люди могут быть годами рядом с тобой; ты общаешься с ними, видишь их каждый божий день, но когда они исчезают из твоей жизни, кажется, будто этих людей и не было вовсе. А кто-то промелькнёт, как метеор, и память о нём точно гвоздь, который не выдернуть никаким гвоздодёром. Для меня таким человеком стал Пупс. Я вспоминаю о нём всегда, когда вижу увядающую листву, подгнившие фрукты, пожелтевшие от времени журналы и морщины на лицах стариков. Он объявился в нашем подмосковном городке в июне 92-го...