Когда у приятельницы нелады в семье или на работе: поругается с мужем или начальником — она идёт в посудный магазин. Успокаивает нервы, релаксирует. Ровесницы её поймут. Женское царство-государство: хрупкая белизна фарфора, кристальная прозрачность стекла, тёплая матовость керамики — всё это мелодично позванивает, переливается в огнях витринной подсветки. Нынче залежи сервизов и хрусталя, оставшиеся от мам, свекровей и бабушек, лежат в коробках на балконах. Комиссионки принимают за копейки — больше на бензин потратишься везти...

— Ты старая и скучная, а у Леночки глаза горят, — произнёс он, защёлкивая чемодан. Щелчок замка прозвучал громче, чем любые крики. Я стояла, держась рукой за край кухонного стола, как за поручень в трясущемся вагоне. В чайнике давно выкипела вода, пахло пригоревшей резиной, но я не шевелилась. Передо мной в привычной кухне — чужой мужчина в нашем доме. Мой муж. Мой Коля. Или уже не мой? — Повтори, — выдавила я. Голос предательски дрогнул. — Что ты сказал? Он устало закатил глаза, будто объяснял капризному ребёнку несложную истину: — Лена моложе, живее...