Клавдия Ивановна замерла с половником в руке, напоминая себе монументальную скульптуру «Родина-мать», только масштабом поменьше, в типовой «двушке» спального района и в халате с веселыми, но уже слегка полинявшими от частых стирок ромашками. Половник в её руке не дрожал, но внутри Клавдии что-то тихонько звякнуло. То ли терпение лопнуло, то ли давление скакнуло — в пятьдесят семь лет эти два события часто совпадали. — Чего ты, говоришь, не будешь? — переспросила она, надеясь, что ей послышалось....