– Женщина всю жизнь провела в больнице. Она была для неё домом, – рассуждает Наташа. – Пустая трата палаты и моего времени, – отвечает на это Марина. Слышу обрывок их разговора, когда захожу в ординаторскую. – О ком это вы? – спрашиваю коллег. – О Елизавете Синичкиной, – отвечает Спивакова. Её привезли сюда в умереть. – А ты не хотела бы, чтобы для тебя сделали то же самое? – язвительно спрашивает Юмкина. Понимаю: у них вышел спор: Марина, как всегда, за жёсткие меры в отношении пациентов, Наташа проявляет гуманизм...

Доктор озабоченно посмотрел на мужа пациентки, невысокого темноволосого молодого человека с печальными глазами, и сказал: — Присядьте. Разговор будет не из легких. Ваша жена серьезно больна. Такие вещи сложно говорить... Тем более, когда речь идет о красивой, молодой, цветущей женщине, ждущей ребенка. Ее беременность усугубит течение болезни. Вы знаете, насколько коварен туберкулез. В общем, я не рекомендую пролонгировать беременность. Семен умоляюще посмотрел на седого профессора. — Скажите, неужели медицина бессильна? — В данном случае - да...