- Нервы ты мне вытрепал! – раздраженно вскрикнула Нина. – Теперь ты подпишешь документы? - Вот поэтому я с тобой и развелся! – заявил Слава. – Ты никогда меня не понимала! Мне твои нервы до одного места. Я беспокоюсь о судьбе детей! - А с ними как раз все будет отлично! – ответила Нина. – Тем более, с нами поедет моя мама! - Прикрытие, - буркнул Слава. - Опять! – воскликнула Нина. – Я по работе еду! Работать я еду! Ты это можешь понять? - Могу! – кивнул Слава. – А еще я понимаю, что ты там найдешь...

Особняк Артёма всегда казался мне чужой планетой — блестящей, холодной, безвоздушной. Каждый раз, переступая высокий порог с кованой дверью, я чувствовала себя не гостьей, а случайно забредшей статисткой в дорогой декорации. Высокие потолки тонули в подсветке, люстры сверкали хрусталём, а стены украшали картины, в которых я не понимала ровным счётом ничего: какие‑то пятна, полосы, фигуры, будто ребёнок игрался красками. Но я знала, что каждая такая «мазня» стоит дороже, чем все мои сбережения за последние десять лет вместе взятые...