Когда просьба превращается в требование, а помощь — в обязанность, порой рушатся даже самые крепкие узы родства. Стены моей пятиэтажки помнили ещё советские времена — те же облупленные обои в подъезде, тот же скрип половиц на лестнице, та же вечная сырость, въедающаяся в кости. Было уже половина десятого вечера, когда раздался отчаянный звонок в дверь — не обычный, вежливый, а истерический, требовательный. Я, Астамур, отложил газету и переглянулся с женой Мадиной. Она подняла брови — мол, кто это может быть в такое время? Открыв дверь, я увидел свою младшую сестру Ариадну...

Такой подлянки от своей крепости я не ожидала. Честно скажу: мысль о мышах меня отнюдь не грела, но и в панику не вогнала. Но крысы! Это уже слишком, пожалуй. Я смачно выругалась. Конкретизировать изречённое моими устами я не буду, додумайте сами, что кому подскажет его бурная фантазия. - И не говори, - тут же согласилась Ирина. - Что за шум без моего скромного участия? В кухню заглянула сонная, но весьма заинтересованная физиономия моей сестры. Лилька, в лёгкой пижамке бледно-голубого цвета, усеянной чёрными котами, являла собою довольно забавное зрелище...