Сын спрашивает отца: «Пап, а ты меня любишь?» Отец молчит. Потом говорит: «А крыша над головой у тебя есть? Еда на столе? Одежда? Учишься?» Сын кивает. «Вот и вся любовь. Остальное — слова». Советский подход. Жёсткий. Без нежностей. Без объятий на камеру. Но работал. Те дети выросли мужчинами. Которые держали слово. Которые не ныли. Которые строили страны, семьи, судьбы. Без психологов. Без коучей. Без «поддержки самооценки». Сегодня всё по-другому. Отцы хвалят за каждую мелочь. Оберегают от трудностей...

– Да достал ты меня уже! – прикрикнул Илья. – Никакого покоя от тебя нет! Хлеб в пакете, лук в ящике, сало бабушка передала. Отрезай и ешь, а от меня отстань, в конце концов. Илья с грохотом подвинул к себе стул и уселся рядом с сыном, который невольно поежился, почувствовав привычную угрозу, которая исходила от отца. Тот ничего не заметил и потянул на себя учебник, лежавший на столе: – Ну, что тебе там задали, оболтус, давай показывай! – Вот, задача по математике и еще два упражнения по русскому языку, – кивнул мальчик на зеленую тетрадь в шуршащей обложке...