— Сволочь ты, вот кто ты есть! — Лиза швырнула телефон прямо в стену. Экран разлетелся на осколки, но ей было плевать. Пусть. Пусть хоть что-то в этом мире разобьется так же, как разбилось в ней. Сообщение от Кати пришло пять минут назад. Всего одна строчка: «Он у меня. И знаешь что? Всегда был». Лиза стояла посреди съемной однушки на Щелковской — тридцать два метра убожества с обоями цвета больничного коридора — и пыталась дышать. Просто дышать. В горле стоял ком размером с кулак, и никак не получалось его проглотить...

Телефон завибрировал в десятый раз за последний час. Я посмотрела на экран и снова увидела имя «Свекровь». Пальцы дрожали, когда я нажала на зеленую кнопку. — Как ты посмела бросить моего сына? Кто теперь будет выплачивать его кредит и его ипотеку на квартиру? — злобно верещала свекровь мне в трубку. Я устало прислонилась к стене съемной студии, в которую переехала три дня назад. Картонные коробки с моими вещами все еще стояли нераспакованные. — Галина Петровна, я уже объясняла... — Ничего ты не объясняла! — перебила она...