Я была всего лишь горничной, пока не нашла портрет своего мёртвого отца в кабинете самого могущественного человека в городе. — Сэр, а почему мой папа изображён на этом портрете? — дрожащим, едва слышным голосом, в котором смешались страх и отчаянная надежда, спросила юная Эмили Картер. Её тонкий палец, обычно привыкший лишь бережно смахивать пыль с дорогих безделушек, был теперь направлен на массивную картину в позолоченной раме, гордо висевшую за массивным дубовым письменным столом. Казалось, сама воздушная пыльца в солнечном луче замерла, застигнутая врасплох этим дерзким вопросом...

Лучи утреннего солнца робко пробивались сквозь щель в шторах, рисуя на полу золотистую полосу. Я потянулась, ощущая приятную мышечную усталость после вчерашнего бесконечного танца и счастливое истощение от переполнявших меня эмоций. Рядом на подушке лежал Артем, мой муж. Слово «муж» еще отдавалось в сознании сладкой, незнакомой эхом. Всего вчера мы стояли под венцом, а сегодня начиналась наша настоящая, совместная жизнь. Тишину утра нарушал лишь запах свежесваренного кофе, доносившийся с кухни...