Шок! Разбили столешницу за триста тысяч рублей. Три месяца ожидания насмарку. Что делать дальше?
— Мы приехали к тебе в гости, а ты нам счет как за отель "все включено"? Мы же подруги!
— Три тысячи за малину, две с половиной за смородину, четыреста за молоко... — Нина водила пальцем по исписанному листку, а её голос звучал как у кассира в супермаркете. — Простыня льняная, испорченная — тысяча двести. Татьяна стояла посреди низкой деревенской кухни и не могла поверить своим ушам. Потолок с темными балками словно давил сверху, а запах свежеиспеченного хлеба, еще утром такой уютный, теперь казался удушающим. На клеёнчатом столе лежал тот самый листок — обычная тетрадная страница в клеточку, исписанная аккуратным почерком подруги...
— «Получай алименты от своей гордости», — написал мне бывший, и попал на приличный штраф
Она получила одно сообщение, в котором бывший решил унизить её. Но вместо обиды это стало началом событий, которые перевернули всё. Гульнур сидела на своей маленькой кухне, попивая остывший чай из любимой фарфоровой чашки — единственной, что осталась от сервиза, подаренного на свадьбу двадцать пять лет назад. Остальные разбились за годы совместной жизни с Маратом. Некоторые — случайно, некоторые — в порыве ссор. За окном моросил октябрьский дождь, превращая двор в месиво грязи и опавших листьев....