Пока на веранде разворачивалась эта сцена, за калиткой, на пыльной проселочной дороге, стояли у машины Марина и Павел Константинович. Воздух здесь был свежим, пахло полынью и нагретым асфальтом. Марина, прислонившись лбом к прохладному стеклу автомобиля, пыталась сдержать подступающие слезы. — Ну, полно тебе, героическая наша, — голос Павла Константиновича звучал мягко и утешительно. Он достал из кармана клетчатой рубахи чистый, отглаженный платок и протянул ей, — вот, протри глазки. На Людмилку не обижайся...

Маргарита с нетерпением ждала, пока к ней выйдет доктор. Возле широких раздвижных дверей, над которыми зеленым светом светилась надпись «Реанимация», никого кроме нее не было и Рита старалась создать себе образ сраженной горем вдовы. Она заранее натерла себе глаза до красноты, держала их открытыми долго-долго, не давая себе моргать, пока не выступили слезы. Быстрее бы уже этот врач вышел, а то слезы просохнут! В машине скорой помощи Леша выглядел очень плохо. Там такое желтоватое освещение от длинной лампы на потолке и в этом желтом свете лицо мужа было серым, как пересушенная земля...