— Вернёшь всё до копейки! — голос Марины Степановны звенел от ярости. — И не вздумай рот открывать перед сыном! Я стояла в прихожей, сжимая в руках ключи, и чувствовала, как по спине струится холодный пот. Свекровь нависала надо мной, тяжело дыша, её пальцы с облупившимся маникюром сжимали мою руку так крепко, что оставались белые следы. — Марина Степановна, о чём вы говорите? — я попыталась освободиться, но она держала железной хваткой. — Не притворяйся! — глаза её сверкали злостью. — Думаешь,...

«Либо ты переписываешь на моего сына квартиру и оплачиваешь свадьбу, либо этой свадьбы вообще не будет», — орала свекровь на росписи. От моего ответа были в шоке все, даже работник ЗАГСа. Марина Селезнёва стояла у окна своей квартиры и смотрела на вечернюю Самару. Огни города мерцали внизу, отражаясь в тёмной воде Волги. Завтра она выйдет замуж. Завтра она наконец-то обретёт настоящую семью. Завтра начнётся новая жизнь, та самая, о которой она мечтала с того страшного дня, когда мамины глаза закрылись навсегда...