Видать, Вы, сударь, сильно согрешили, Коль Вам судьба подкинула меня… Когда бы Вы как прочие все жили, Вам не пришлось бы что-либо менять! А так есть я! – Факт остается фактом, Из песни слов не выкинуть и треть… Вам суждено со мною стать инфантом! А без меня в геенне огненной гореть. А потому гуляем бесшабашно! Грехи еще успеем замолить… Ну, что Вы, сударь, умирать совсем не страшно! Куда страшнее дух свободы заморить! Ну, хватит лирики – летим как вольный ветер... Коль Боливар не вынесет двоих, Я, сударь, Вам шепну: «Еще не вечер!» А между тем шквал присмирел, затих...

Да, сударь. — Последнее, что ты помнишь, — это то, что человек смотрел на тебя сверху вниз? — Да, сударь. — А ты смотрел на него снизу вверх или пытался смотреть? — Да, сударь. — Сядь. Рик повиновался. Некоторое время Файф не делал ничего. Безгубый рот у него сжался, мускулы под иссиня-чёрной тенью на щеках и подбородке напряглись. Потом он соскользнул с кресла. Соскользнул вниз! Словно опустился под столом на колени. Но он вышел из-за стола, и тогда стало ясно, что он стоит. Голова у Джунца закружилась. Человек, такой большой и величественный, пока сидел, внезапно превратился в жалкого карлика...