Вид сгоревшего особняка произвёл на Марию Званцеву почти гнетущее впечатление. От чёрных, закопчённых стен веяло такой тоской, что у неё перехватило дыхание, и на секунду показалось, будто земля уходит из-под ног. Но головокружение оказалось скорее телесным, чем душевным: желудок болезненно сжался, напоминая, что она весь день жила на одном кофе. Мария вдруг вспомнила, что не может даже припомнить, когда в последний раз ела, а в ее положении это очень, очень вредно, пусть даже и на раннем сроке....

— Половину, Оля. Ровно половину. По закону. Игорь произнёс это так, будто зачитывал приговор. Голос его, обычно мягкий и чуть виноватый, сейчас обрёл металлическую твёрдость. Он стоял посреди их маленькой гостиной, прямой, как аршин проглотил, в своём лучшем костюме, который надевал только на свадьбы и похороны. В руке он сжимал папку с бумагами, словно это был жезл полководца, дарующий ему право повелевать. Ольга, сидевшая в старом кресле с чашкой остывшего чая, медленно подняла на него глаза. Она только что вернулась с работы, уставшая, вымотанная весенней слякотью и бесконечными отчётами...