На слова — должны идти! — включилась неосознанная ответственность. Но когда ум понял, что это подмена понятий, тело снова воспротивилось и возмущённо обмякло. — Я больна. Не могу двигаться, оставь меня, — сказала хриплым шепотом. И громко раздраженно выдохнула, стоном мучающегося от жажды человека. Куда идти? Он издевается. Я полночи трахалась, потом час устраняла последствия этого траханья. Потом отбивалась от его рук сжимающих моё истерзанное тело, так что я не могла двигаться и дышать. Он и во сне какие — то свои права качает...

Платье висело на стене как призрак несбывшихся надежд. Белый шёлк переливался в лучах октябрьского солнца, пробивающегося сквозь тюль московской квартиры на Патриарших. Алина сидела перед зеркалом, машинально поправляя локоны, уложенные стилистом ещё два часа назад. До регистрации оставался час, а в груди вместо предсвадебного волнения зияла дыра. - Лин, ты где? Гости уже собираются! — донесся из прихожей голос мамы. - Иду! — крикнула девушка, хотя не собиралась никуда идти. Во всяком случае, не туда, где её ждал Максим со своей лучезарной улыбкой и заготовленными клятвами верности...