В длинной узкой комнате стояли детские кроватки, стояли в ряд. Часть из них пустовала, в каких-то спали дети. Совсем еще малютки, в одинаковых чепчиках, накрытые одинаковыми казенными одеяльцами. Деток только что накормили, и они мирно спали, почти все. Только малыш хныкал, не желая засыпать. Но мимо этого ребёнка Юля прошла абсолютно спокойно. Посмотрела мельком и пошла дальше. Это был не Миша. Миша лежал с самого края. В последней перед пустующими кроватками. Он вроде бы спал, но личико было таким недовольным! Крошечные тёмные бровки совсем опустились, уголки губ смотрели вниз...

Никто никому не нужен по-настоящему, а лишь для удовлетворения своих потребностей (даже противно это писать), в большинстве своём реальность печальна: все безнадёжно боятся проявлять свои чувства, доходя до абсурда, говорить на серьёзные, сложные, противоречивые, глубокие темы. Например, о смерти. Невыносимо? Явление подобно потере части себя? А почему бы не поизучать эту тему (ведь даже полторы остановки в библиотеку не то, что идти – ехать не надо – есть сеть) – как пережить горе, принятие факта, прощение...