– Николай Максимович, ваша мама – Ламаре Николаевне, она, как выяснилось теперь, после того как вы написали книгу, была очень антисоветским человеком. Расскажите про это немножко. – Мама мне никогда не разрешала рассуждать на тему происхождения, крови и все такое – она это очень не любила. Те люди, кто действительно имеют хоть какие-то притязания на что-то, – не любят об этом говорить, не любят это выпячивать и так далее. У нее с происхождением все было неплохо у самой, но понимая, в какой стране мы живем, понимая мою эмоциональность, она всегда мне объясняла: «Ника, мы православные...

– Николай Максимович, а чему бы вы хотели научиться у своего отца? – Наверное, так же говорить на французском языке, как говорил он. Но, к сожалению, у нас не было возможности встретиться. Я, конечно, видел его, но просто не знал, что это мой отец. Мне никто ничего не говорил. – Это было в Тбилиси? – Да. Я впервые спросил маму про папу, когда мне было, наверное, лет восемнадцать. Мне стало просто интересно, что это был за человек. Ну, она ответила что-то, так и не сказав правду. Перевела разговор...