Он целовал ее так, как не целовал меня уже года два. Я видел это сквозь дождь, заляпавший стекло машины, видел сквозь полупрозрачную занавеску из листьев плакучей ивы, что росла у них во дворе. Я сидел в своей машине, в десяти метрах от чужого дома, и мой собственный палец, занесенный над кнопкой звонка на ее телефон, застыл в воздухе, холодный и одеревеневший, как у трупа. Я приехал, чтобы сделать ей сюрприз, вернувшись из командировки на сутки раньше. А сюрприз, выходило, приготовили мне. Это был не просто поцелуй...

Тот день я помню до мельчайших подробностей, до запахов и ощущений. Воздух был густым и теплым, пах свежескошенной травой, сосновой смолой от нового забора и легкой, едва уловимой сыростью от реки, что протекала в ста метрах от нашего участка. Я стоял посреди идеально ровного, изумрудного газона и чувствовал себя… победителем. Абсолютным, беспрекословным победителем в долгой битве за мечту. Рядом стояла моя Лена, жена, и ее глаза сияли не меньше, чем полуденное солнце. — Ну, как тебе? — спросил я, не в силах сдержать дурацкую, самодовольную улыбку...