Просыпаюсь от какого-то стука. Смотрю на часы — три ночи. Рядом пустая постель. Алексея нет. Встаю, иду к окну. Во дворе горит фонарик. Алексей стоит возле яблони с лопатой в руках. Что он там делает посреди ночи? Надеваю халат, тихо спускаюсь вниз. Выхожу на крыльцо. Алексей роет яму под деревом. Рядом лежит какой-то большой сверток в черной пленке. Сердце начинает колотиться. Что в этом свертке? Подкрадываюсь ближе. Прячусь за сараем. Алексей закончил копать. Берет сверток, опускает в яму. Сверток тяжелый — муж едва поднимает...

Наталья стояла у окна, медленно перемешивая чай в кружке, как будто в её движении было что-то важное. За окном моросил дождь — сентябрь вступал в свои права: серое небо, ветер, уносящий листву, и тишина, которую раньше она любила, а теперь ненавидела. «Осень — моя любимая пора», — когда-то говорил Борис, кутаясь в свой вязаный свитер и выходя на улицу с термосом чая. Тогда Наталья смеялась: «Ты просто любишь хандрить», — а он отвечал: «Иногда полезно остановиться и просто пожить». Теперь он и правда остановился...