— Не трогай мою дочь! — закричала я, бросаясь между мужем и Алисой. Кухонный нож, которым Коля только что резал хлеб, замер в его руке. Алиса, моя двадцатилетняя девочка с глазами испуганной лани, вжалась в стену. Но слова мужа, произнесенные тихо, почти беззвучно, прозвучали страшнее любого крика, страшнее блеска стали в его руке. — Оля, успокойся. Алиса… она не твоя дочь. Мир накренился. Воздух в нашей маленькой кухне в старой новосибирской «хрущевке» сгустился до состояния киселя. Я смотрела на него, на своего Колю, с которым мы прожили двадцать пять лет, и не узнавала...

"Мне и так хорошо, лишь бы меня не трогали!" Стандартная фраза для людей, которые хотят остаться в стороне или как бы прилично сказать: "Усидеть мягким местом на двух стульях!" Особенно, мне странно это слышать от людей у которых все целое и кто во многом выиграл в свете сложившихся обстоятельств. Я понимаю, что так говорить не правильно, только человек без принципов и убеждений может сказать, что война принесла ему пользу. Но будем честными и такие есть. Кто-то открыл магазин в гараже своего дома...