Однажды на подворье к отцу Димитрию приехала семья таджиков. Степенный муж в летах, жена и парень молодой. В сам храм они не заходили. Наверное, им нельзя — мусульмане. Стояли во дворике и о чем-то говорили на своем языке, привлекая недоуменные взгляды. И тут появился отец Димитрий. Увидел их, замер на мгновение и с радостными восклицаниями кинулся обниматься. — Далер, Далер! Это ты? Какая радость… Матушка, матушка! Иди скорее сюда! Смотри, кто приехал… Из церковной лавки выглянула рыжеволосая, смешливая матушка Елена...

В читальном зале районной библиотеки было тепло, словно в ладони, а на окнах стояли узоры инея — кропотливая вязь, которую вечерами плёл старый дом. Вешалки у входа скрипели шарнирами — шубы, дублёнки, шарфы, чужие запахи ментола и корицы. За длинным столом, где обычно раскладывали подшивки «Родной речи», сидели женщины: кто с тетрадью, кто с пустыми руками, почти все — с тем личным выражением лица, которое появляется только тогда, когда слушают чью-то судьбу и меряют её на свою. На самоваре у стены...