Он выходил на сцену, как будто из ниоткуда — из какой-то другой, более плотной материи, где жест весит больше слова. Казалось, его движения идут не от тела, а от внутреннего жара, который прожигает кожу. Когда он поднимал глаза, зал замирал. Не из-за славы, не из-за звёздности — а потому что в этот момент реальность сжималась до точки, где оставались только он и правда. Геннадий Бортников не играл — он существовал. В советском театре, где всё было регламентировано — от жеста до взгляда, — он позволял себе быть живым...

Уважаемые читатели! Приношу свои извинения за своё долгое исчезновение. Травмировался я, вывихнул плечо. Болело долго и сильно, что, сами понимаете, творческого вдохновения и настроения совсем не прибавляет. О подробностях поведаю в ближайшем очерке. Некоторые в комментариях утверждали, будто я пустился во все тяжкие, но скажу сразу, что ничего подобного не было. Моральный облик в грязь не ронял. *** Геннадий Карпов, старший участковый, и Виктор года два служили бок о бок...