О том, что ничем хорошим этот день уже не закончится, я догадалась сразу, как только машина свернула с оживленной центральной улицы в темные переулки северной окраины. Хорошо начавшийся разговор двух, объединенных одной бедой, интеллигентных людей, вдруг безнадежно завис. Теперь водитель отвечал на вопросы раздраженно и скупо. Весь его питерский лоск слетел мигом. Он понимал, что деваться мне некуда, даже если, каким-то чудом, я выберусь из машины. Мне и вправду некуда было идти. Там, за окнами, было еще страшнее...