Лето тысяча восемь сот пятьдесят девятого года выдалось холодным. Хмурое утро моросило мелким дождём. Копыта коней вязли в разбитой колёсами глине. Одежда быстро стала влажной, и озноб пробирался ещё глубже, словно замораживая кости. -«Алкогольные бунты» всё нутро вымотали, ещё теперь и это. Что значит вся деревня сгинула? Насколько правду сказал тот отрок? А вдруг там мор какой? А мы приедем, и заразу подхватим…- размышлял Николай Григорьевич, старший в отряде стражи конной полиции. Он не видел...

Оля проснулась от плача трёхлетнего Ильи и машинально потянулась к телефону. На экране высветилось время — половина седьмого утра. Сентябрьский дождь барабанил по окнам двухкомнатной квартиры на Белорусской, где молодая семья жила уже полгода. — Мамочка, хочу кушать, — хныкал малыш, тыкая пальчиком в сторону кухни. — Сейчас, солнышко, — Оля осторожно встала, стараясь не разбудить мужа. Павел работал в охранной фирме и часто возвращался домой далеко за полночь. Оля знала, что лишний час сна для супруга важнее утреннего разговора...