— Снова она? Голос Марины был тихим, лишённым упрёка, но Стас всё равно вздрогнул, будто его поймали на чём-то предосудительном. Он опустил взгляд на телефон, лежащий на кухонном столе. Экран настойчиво светился именем «Мама», а сам аппарат вибрировал с упорством разъярённого шмеля, пойманного в стеклянную банку. Он не ответил жене, лишь тяжело вздохнул, и этот вздох сказал больше любых слов. Это был звук бесконечной, изматывающей усталости человека, который год за годом тащит на себе неподъёмный груз...

(*) Клод никак не мог понять почему Эмма так спокойна. Подумать только – в разломе времён появилась дыра, из этой дыры убежал в их, по крупицам восстановленный, неуютный, потерявший прежние краски мир, человек. А перед тем ещё и убил этот человек одного из немногих их коллег. А Эмма спокойна: ходит взад-вперёд, неспешно переговаривается с дежурными, восстанавливает всю картину. И выходит какая-то несуразица. Прежде люди из разломов не проходили через Приграничье. Да, звери и насекомые, ломанувшись из прошлых времён, могли ещё бунтовать...