— Аня, нам нужно поговорить. Голос, который она молила судьбу больше никогда не слышать, настиг её у самого выхода, выдернув из сладкого предвкушения горячей ванны и одиночества. Он возник из-за монументальной бетонной колонны офисной высотки внезапно, словно хищник из засады, или, вернее, как неприятное воспоминание, от которого невозможно отмахнуться. Вечерний воздух, до этого казавшийся прохладным и свежим, мгновенно сгустился, пропитавшись запахом мокрого асфальта и чужой навязчивости. Анна...

Дверь была приоткрыта. Не просто щёлочка, а так, будто её только что толкнули плечом и не удосужились закрыть. В замке торчал чужой ключ, блестел свежим металлом, и от этого блеска у меня внутри всё съёжилось. Первая мысль была странно бытовой: если это грабители, почему такие вежливые, с ключом? Вторая — уже холодная, липкая: может, что‑то случилось, соседи вызвали кого‑то… Я замерла на лестничной клетке, прислушиваясь. Из глубины квартиры доносились голоса. Женские, мужской баритон, и над всем — её тягучее сопрано, знакомое до дрожи...