Анне было очень тяжело. И простить отца она не могла. Не могла и все тут. Хотя понимала, что, наверное, надо. — Ань, послушай. Он ведь умрёт, ты никогда не сможешь себя простить, — сказал супруге Николай. — Ты гордая, но добрая. Разговор в квартире Аниного отца продолжался. Илья Григорьевич снова оценил жест зятя. — Такое не прощается, ты не понимаешь? — ответила Анна. — Я не могу его простить! Я сюда приехала просто узнать подробности о своей дочери — всё! Мне от него больше ничего не нужно! — Анют, ну ты потихоньку, по шажочку приближайся к прощению, а...

Я аккуратно расставляла столовые приборы, мысленно представляя идеальный праздничный стол. Все должно было быть безупречно. Внезапно из спальни донесся его голос. — Соня, ты не видела мой галстук, синий в полоску? — Он висит в шкафу, там же, где всегда, — ответила я. — А в каком отделении? — Дорогой, в том самом, куда ты его вешаешь каждый раз. — Сонечка, хватит издеваться, помоги уже! — Артем, вторая дверца слева! — раздраженно выдохнула я. — И напоминаю, сегодня приедет твоя мама. — Спасибо, родная!...