— за горизонт, где сливаются земля и небо, — Взор становится острей. Видны не трещины на пути, а звёзды меж них. Ты падаешь. Колени в пыли, ладони в кровь изрезаны камнями. Но встаёшь — и в каждом шраме зажигается огонь, которого не было вчера. Надежда не кричит: «Беги!». Она шепчет: «Смотри — Вон там, где тучи рвутся в дождь, уже растёт трава. Там, где ночь глотает следы, уже брезжит рассвет». Она знает: человек — это не тело, согнутое под грузом. Это взгляд, упрямо пробивающий тьму. Бывали ветра, что выли, как звери, унося последнее тепло...

Надежда смотрела в окно своей маленькой мастерской, где солнечные лучи пробивались сквозь занавески, освещая незаконченные холсты. Её руки, испачканные краской, замерли над эскизом. Она пыталась сосредоточиться, но мысли снова и снова возвращались к вчерашнему разговору с мужем, Артёмом. Он снова поднял тему переезда в другой город, уверяя, что там их ждёт новая жизнь — без долгов, без давления, без её прошлого, которое, как он считал, держало её в ловушке. — Надя, мы могли бы начать с чистого листа, — говорил он, сидя за ужином, его глаза горели энтузиазмом...