— Алин, ну что ты опять с таким лицом ходишь? Мама же видит, расстраивается. Могла бы и поласковее с ней, — Стас, развалившись на диване после ужина, лениво щелкал пультом, переключая каналы. Его голос звучал буднично, словно он просил передать соль, а не обсуждал полугодовое напряжение, пропитавшее их маленькую двушку до самого основания. Алина, убиравшая со стола последние тарелки, замерла. Её спина напряглась так, что, казалось, вот-вот хрустнет позвоночник. Медленно, очень медленно она повернулась...