Недоуменно хлопаю глазами. Заглядываю в лицо Даяна, но не нахожу там ни одной подсказки. Только цинизм, помноженный на сарказм, и…кое-что до боли знакомое. Сердце спотыкается, когда я глазах Османова я вижу острое желание. Как четыре года назад. И я начинаю догадываться, что за сделку хочет заключить со мной бывший муж. Но все же я должна убедиться, что ошибаюсь. Господи, я хочу ошибаться! - Ты сказал… сделку? Ты…хочешь, чтобы я провела вам с Индирой фотосессию? Предложение или…, - сглатываю, - свадьба? - Нет, в услугах фотографа я не нуждаюсь...

Мирослава - Мамоська, я хосю домой…, - бормочет Бусинка, тяжело, по-взрослому вздыхая. Со сноровкой мартышки забирается на широкий подоконник, садится, смешно расплющив носик об холодное стекло. - Понимаю, солнышко, - присаживаюсь рядом и притягиваю Даришу к себе. - Я тоже хочу. Но нужно потерпеть. Еще немного. Признаться честно, мне и самой тут осточертело. Наша мама несколько месяцев пролежала в больнице перед смертью, и с тех пор мы с Наташей ненавидим их всей душой и стараемся держаться подальше...