Почему меня трясёт от запаха этого супа? Светлана зажала треснувшую чашку обеими ладонями, словно цепляясь за единственную опору в рушащемся мире. Три часа назад врач произнёс слова, от которых всё внутри обледенело: «Медлить нельзя. Нужна срочная операция». Теперь она стояла у мутного окна, глядя на серый двор, и пыталась понять — как дальше жить. — Мам, а есть что ещё поесть? — Игорь, не отрываясь от телефона, ковырял ложкой остывшую кашу. — Конечно, сынок, — Светлана повернулась к плите, но руки дрожали так, что чашка задребезжала о край раковины...

Марина проснулась на рассвете от холода: окно спальни было приоткрыто, и серый октябрьский ветер трепал занавеску. Она укуталась в плед и несколько секунд непонимающе смотрела на пустую половину кровати. Постельное бельё на стороне мужа оставалось нетронутым. Андрей не пришёл ночью домой. В горле у неё встал ком. Ещё вчера Марина твёрдо решила больше не плакать. Слёзы, казалось, выплаканы за последние две недели все до единой. Но стоило взгляду упасть на бледно-голубую подушку мужа, аккуратно расправленную, как сердце заныло...