Мама всегда говорила, что я у нее одна-единственная. Золотце. Ненаглядная. Ребенок, которого ждали и выносили с трудом. И я верила. Тридцать восемь лет верила каждому слову. А потом она лежала в больничной палате, желтая от болезни, с трубочками в носу, и шептала мне такое, что переворачивало всю мою жизнь с ног на голову. Но обо всем по порядку. Диагноз прозвучал как приговор. Тяжелое заболевание поджелудочной железы, запущенная форма. Доктор говорил что-то про прогнозы, про курс лечения, про шансы, но я слышала только одно: времени осталось мало...

— Мы что, будем платить кому-то, если у меня двоюродная сестра живёт у моря? — раздражённо бросила Марина, запихивая летние вещи в чемодан, будто сама мысль об аренде была для неё личным оскорблением. — Это же абсурд! Олег, её муж, сидел на краю кровати с ноутбуком, изучая турсайты. Он медленно оторвался от экрана и скептически посмотрел на жену, прищурившись: — Только она нас не звала, и вообще, с ней вы почти не общались последние пять лет. Это как минимум странно — нагрянуть всей семьёй просто так...