— Что значит продала?! — Марина чуть не задохнулась от возмущения. — Как продала, Галина Петровна?! Это же мамина брошка! Та самая, с сапфирами! — Вот именно что мамина! — огрызнулась тётя Галя, поправляя на носу очки в золотой оправе. — И я её старшая дочь, между прочим! Наследство делится поровну, но кто всю жизнь за мамой ухаживал? Кто памперсы покупал и лекарства? Ты приезжала раз в полгода! — Но мы же договаривались! — Марина сжала кулаки. — Ты сказала, что хочешь только квартиру, а украшения поделим...

— Мам, — прошептал я ей в самое ухо, чтобы спящая за тонкой перегородкой тетя Зина не услышала. — Мам! Мама лежала рядом, но спиной ко мне. Я часто, пока был маленький, ночью приходил к ней «под бочок», грел озябшие ноги, слушал, как мама дышит, обнимал ее за руку и прижимался щекой к ее горячей ладони. Мы шептались обо всём, что волновало меня, о соседском коте Гине, который попал в колодец и сосед вынимал его, о том, что было в школе. Потом мама рассказывала про то, как я был маленьким… — Ну что ты опять? Что, Миш? — сонно прошептала мама...