До определенного возраста у нас с воспитанием сына проблем не было. Мальчик-зайчик, хоть и пошалить любил, но в принципе, рос покладистым и послушным. И вот настал «страшный» подростковый возраст, лет в 12-13 началось – не хочу, не буду, отстаньте от меня. Причем, как обычный городской ребенок, сильно загружен по дому он не был – убрать в своей комнате, заправить постель, вовремя сдать белье в стирку и почистить овощи к ужину – вот и все его обязанности . В тот день поводом для конфликта стала просьба почистить картошку. Ребенок фыркал, «не хочушничал», а потом вообще разразился гневной тирадой...

Однажды я стала невольной свидетельницей странной сцены. На бордюре сидел подросток лет пятнадцати, согнувшись над шаурмой, его куртка натянута капюшоном. Что-то в его позе показалось мне неестественным, вымученным, будто ему нехорошо. Он сидел не как юноша, а как маленький старичок, и этот диссонанс заставил меня насторожиться. Хотя я обычно не вмешиваюсь в дела незнакомых людей, внутренний голос настойчиво твердил: лучше перебдеть. Я сделала вид, что увлечена телефоном, и терпеливо ждала, когда он повернется...