маэстро, сыграйте что-то печальное. ваше желание сбудется. и сердце ее запечатанное, вновь надеждой опуститься. она не захочет мир покинуть, напротив; должна снова хотеть жить. ее ваш взгляд успокоит милый, или заставит слезы лить. себя хоть не томите! изящные пальцы уже изныли по струнам. и вашу напряженность вы отпустите. не отдавайте сердце мукам! дайте ему сыграть за вас, услышьте свои стоны. соберитесь в этот час, лишь не забудьте тоны. ей нравится ваша игра. игра в любовь, к слову, тоже; вы разливаете бокал с чувствами по коже. вы знаете ее влечение; она смотрит на вас, пока курит. а когда глазами видит вас, то до сих пор их жмурит. о, так вам любовь в муку? и теперь не оставит вас тоска. но не отпустит вашу руку изумленная она: «ваша душа уродлива… совсем как у меня» – сжимает вашу руку трепетно она. вы это уже слышали и прошли сто раз. но, увы, даже не мыслили об этих сотых фраз. и в объятиях крепких, под проливным дождем, держались друг за друга души нагишом. мало одного вдоха. вас тянет на слова… но постойте милый, услышьте вы меня! ваша дружба станет тишью; в груди смолкнет биение сердца. и ваша дама с размазанной тушью биться будет в попытках согреться. возможно, столько печали поглотило ваши души. и вместо тупого обещания, вы целовали ей руки. часа в три, в ночь зимнюю, она будет считать ваши звезды. с груди собирать ее пылью и оставлять, вместо них, вам ожоги. и столько сигар спустя, столько минуя молчания; вас погладит судьба, и обретет вас на отчаяние. зачем же вы, люди, столько страдаете, зная что с вами будет? – мы готовы пойти по желанию, чтобы услышать как любим. … маэстро, сыграйте что-то печальное. ваша любовь стоит худшего. и в перепутьях настоящего, игра теперь поминальная.